«Мессершмитты» над Сицилией. Поражение люфтваффе на Средиземном море. 1941-1943 - Йоханнес Штейнхоф

Фрейтагу было 26 лет, он был прирожденным летчиком, но по натуре очень нервным. Каждый в эскадре знал, что он пил – напивался почти каждую ночь. Фрейтаг панически боялся бомбежек. Любой мог заставить его спрятаться с головой в щели, просто колотя по стене барака и вопя «Налет!». Но он никогда не уклонялся от боевых вылетов. В воздушных боях над Мальтой и в ходе кампании в Северной Африке он сбил 99 самолетов[8]. Он носил Рыцарский крест. Но вот уже в течение нескольких месяцев сотая победа не давалась ему.

В бараке зазвонил телефон. Из 1-й группы доложили о потерях среди наземного персонала, но добавили, что зенитный огонь «восемьдесят восьмых»[9] оказался эффективен.

– Мы не должны терять наши головы, Фрейтаг, – сказал я. – Нам потребуется много пригодных для полетов самолетов, поскольку в будущем не придется скучать. В течение нескольких следующих дней сюда должен прилететь инспектор истребительной авиации[10], он со своим штабом будет управлять действиями истребителей с командного пункта эскадры. Он прибывает из ПВО рейха и имеет опыт борьбы с тяжелыми бомбардировщиками, которого нам все еще не хватает.

– Совсем, совсем, – капризно заметил Фрейтаг. – Мы знаем изумительные сообщения о действиях над рейхом. За завтраком им вежливо скажут, что стая бандитов летит из Восточной Англии, так что они должны взлететь около десяти. И если они выпрыгнут на парашюте или совершат вынужденную посадку, то будут дома уже к ужину… Но мы здесь всегда, когда поднимаемся в воздух, должны летать над паршивым Средиземным морем, и, если выпрыгнем на парашюте, ни одна душа не двинется вылавливать нас, словно рыбу из воды.

– Хорошо, – продолжил я примирительно, поскольку знал его характер. – Но это театр специфический сам по себе. В любом случае положение очень скоро должно измениться. Около Марсалы монтируется большая пеленгаторная станция, которая позволит обнаруживать тяжелые бомбардировщики еще на подходе; в будущем всякий раз, когда они нападут на Рим, Неаполь или Мессинский пролив, мы сможем взлетать вовремя.

– Сейчас есть радиопеленгатор на горе Эриче, – вступил в разговор Штраден, – который засекает нашу точную позицию над Средиземным морем в момент, когда мы включаем радиотелефоны. Так что, в конце концов, нас смогут вытянуть из воды.

– И кто это будет? – спросил Фрейтаг, отведя взгляд.

Добраться до командного пункта можно было только по крутой пыльной дороге, изобилующей резкими поворотами, ниже высокой седловины и деревни Эриче свернув налево, на ухабистую тропу, ведущую к маленькой плоской площадке непосредственно под вершиной. Вид оттуда открывался великолепный; далеко на юго-запад тянулась территория острова, в то время как почти прямо под ногами, казалось на расстоянии вытянутой руки, лежали порт и белые здания Трапани около бухты. К городу примыкал аэродром с новой бетонной взлетно-посадочной полосой, а южнее простирались соляные разработки. Марсала лишь смутно вырисовывалась в тумане. На расстоянии оливковые рощи казались небольшими серо-зелеными пятнами, на фоне которых белели дома, деревни и небольшие городки. Лишь аэродром около Чинисии можно было точно идентифицировать из-за взлетно-посадочной полосы светлого цвета.

Позади барака круто вверх уходил скалистый склон горы Эриче. В течение нескольких недель рабочие вырубали в нем пещеры. С тех пор как мы вернулись на Сицилию, они при помощи кирок и пневматических молотков заметно углубились в коричневую скалу, в то время как выкопанная порода накапливалась около зияющего входа и была теперь высотой с дом. Пещера должна была сформировать подкову вокруг одного из огромных естественных столбов, поддерживавших плоскую вершину горы Эриче, и таким образом иметь два выхода. Хотя работы еще не были завершены и наполовину, пещеру уже использовали как бомбоубежище.