Ей ревностью обидной досаждать:

Нет, как любовник госпожи своей,

Намерен он служить покорно ей,

Владыкой называясь лишь для виду,

Чтоб от людей не потерпеть обиду.

Она ему промолвила в ответ:

«Я благодарна вам за ваш обет

Быть, как досель, почтительным ко мне.

Даю вам слово: по моей вине

Меж нами ссор не будет никогда.

Женою верной буду вам всегда,

Пока дышу». И жизнь их потекла

Спокойно, радостно, не зная зла.

Скажите мне, какое в том сомненье,

Что к дружбе ключ – взаимоподчиненье.

Друзья должны в согласье полном жить, -

Насилье может дружбу задушить.

Его не терпит бог любви: тотчас,

Его почуяв, покидает нас.

Как все духовное, любовь вольна,

И всякая достойная жена

Свободной хочет быть, а не рабыней.

Мила свобода ей, как и мужчине.

Быть снисходительным велит любовь,

Себе не портить раздраженьем кровь,

Высокой добродетелью, по мненью

Людей ученых, надо счесть терпенье:

Оно сильнее строгости стократ.

Кто слово каждое поставить рад

Другому в строку, счастья недостоин.

Ты должен в обращенье быть спокоен.

Найдется ли на свете человек,

Который не споткнулся бы вовек?

Недомоганье, гнев, планет стеченье,

Хмель, плотского состава измененье

Ошибку нам внушают не одну;

Нельзя же все их ставить нам в вину.

Кто властвовать желает над собой,

Тот должен чувства сдерживать порой.

Чтоб не нанесть взаимной дружбе вред,

Наш рыцарь госпоже свой дал обет,

И та супругу с самого начала

Примерной быть женою обещала.

Вот образец содружества для нас!

Стал господином и слугой зараз

Достойный рыцарь, – господином в браке,

Слугой в любви. Но понимает всякий,

Что он по существу владыкой стал,

Раз госпожи любовь завоевал.

Хотя и госпожа ему она,

Но вместе с тем, однако, и жена.

И вот, счастливый, с молодой женой

Наш рыцарь в путь отправился домой.

Вблизи от Пенмарка он зажил с ней,

И потекла чреда блаженных дней.

Сказать сумеет ли, кто не женат,

Какой полна отрадой из отрад

Супружеская жизнь? Блаженный год

Мелькнул, как сон прекраснейший, и вот

Наш рыцарь (Арвирага из Кайрруда

Носил он имя) вздумал, что не худо

Ему бы в Англию на год-другой

Отправиться за славой боевой

(Он этой славой дорожил всемерно).

Мой автор сообщает, что примерно

Два года прожито там было им.

Теперь от Арвирага поспешим

К его жене, прекрасной Доригене.

Любя супруга своего не мене,

Чем жизнь свою, о нем и день и ночь,

Своей тоски не в силах превозмочь,

Она рыдает и клянет разлуку,

Доставившую ей такую муку,

Что белый свет ей кажется не мил.

Друзья бедняжки, не жалея сил,

Стараются развлечь ее, утешить,

Советуют ей голову не вешать,

Твердят о том, что оснований нет

Ей жизнь свою губить в расцвете лет.

Чтоб излечить ее от злой тоски,

Им все усилья кажутся легки.

Мы знаем, что настойчивым трудом

И с камнем можно совладать, на нем

Глубоко образ начертав иль знак.

Слова друзей подействовали так,

Что в душу Доригены утешенье

Проникло наконец, и облегченье

Ее больная ощутила грудь;

Могла от тяжкой муки отдохнуть.

Да и супруг писал, что он здоров

И двинуться в обратный путь готов.

Когда б не эти письма Арвирага,

Она бы умереть сочла за благо.

Друзья, лишь отошла она немного,

Просить тотчас же стали, ради бога,

Прогулку вместе с ними предпринять,

Чтоб мрачные все мысли разогнать.

Она сочла, что возражать не след,

И приняла в конце концов совет.

Над самым морем замок их стоял,