Изгнанница. Поединок чести - Рикарда Джордан (2011)

— Больше никакого рукоприкладства, прошу тебя, моя любовь. То, что произошло на днях, было весьма нелицеприятным. Но я готов простить тебя. — Он улыбнулся. — Я не разочаровался в тебе, Женевьева. Ты пылкая женщина… и я всегда это ценил. Однако также я ценю сдержанность на публике. Договорились?

— Нет! — отрезала Женевьева. — Я ни страстная, ни покорная. Я…

Граф рассмеялся.

— Бесчувственная, но высокопарная! Господи, Женевьева, я люблю тебя! Как здорово мы проводили бы время вместе, если бы ты не противилась сама себе!

Женевьева так резко откинула назад голову, что ее черное покрывало сползло.

— А я не люблю вас, граф! — категорически заявила она. — Я вообще никого не люблю и никогда не полюблю. Я согрешила и за это расплачиваюсь теперь. Пройдет время, прежде чем я буду достойна, прежде чем я сама сочту себя достаточно очищенной, чтобы сделать то, чего я действительно хочу.

— А чего ты хочешь, Женевьева? — спросил граф. — Да-да, я слышал о крещении. Но ты ведь не одна из этих черных ворон, которые закрываются в своем мире, чтобы в итоге пойти на костер инквизиции. Это глупости, дитя мое. Ты не Эсклармонда де Фуа. Ты… Ты создана для любви!

Граф хотел схватить ее за руку, но Женевьева отшатнулась.

— Вы желаете лишь мое грешное тело! — выкрикнула она и распахнула дверь, чтобы убежать. — Но меня… меня вы не знаете. Вы не имеете ни малейшего представления о моей душе, господин граф, которая желает спасения! И я спасу ее! Огонь меня не страшит! Он сожжет лишь мое тело!

С этими словами она выбежала, споткнулась о порог двери — и упала в руки Рюдигера из Фалькенберга. Рыцарь подхватил ее, однако тут же отпустил, когда она начала неистово высвобождаться. Испуганная, но с горящими яростью глазами, она стояла перед незнакомцем и смотрела в его смеющиеся синие глаза под буйной темно-рыжей шевелюрой. Рюдигер только сейчас снял свой шлем. После беседы с графом он вместе с Ханзи объехал оборонные сооружения Тулузы. Теперь он хотел поговорить с графом, рассчитывая поступить к нему на службу. Если на следующий день Ги де Монфор действительно нападет на Тулузу, Раймунду будет дорого каждое копье.

То, что из дверей комнаты графа прямо ему в объятия выскочила девушка, изумило и позабавило его. Она была невероятно красива, но слишком мрачно одета.

— Могу ли я помочь вам, сударыня? — спросил он. — Очевидно, у вас с графом вышел спор. А ведь он известен как Великий Возлюбленный — уже пятью женами обзавелся… или же шестью?

— Я ни в коем случае не собираюсь становиться следующей! — фыркнула Женевьева, бросив испепеляющий взгляд на графа, который в растерянности стоял в дверях.

Но он быстро взял себя в руки.

— Мадемуазель Женевьева, что за вздор вы несете! Я никогда не принуждал женщину к чему-либо, и я не буду поступать так и с вами. Признаться, я сгораю от желания запереть вас в монастыре для вашего же блага! Чем я могу вам помочь, господин Рюдигер? — обратился он к рыцарю.

Однако тот не мог отвести глаз от Женевьевы.

— Как было бы жаль! — заметил он и окинул восхищенным взглядом ее сияющие черные волосы, слегка покрасневшее от ярости лицо и вишневые губы. — Хотя вы уже и одеваетесь как… Вы ведь не сбежавшая монашка, не так ли?

Рюдигер бросил скептический взгляд на Женевьеву. Черное платье вполне годилось для монастыря, но такую пылкую и несдержанную в ярости монашку он не мог представить даже среди темпераментных жителей юга Франции.

Женевьева сверкнула глазами на обоих мужчин.

— Я неофитка. Я стану Совершенной, я…

Рюдигер, глядя на нее, не удержался, на его лице появилась улыбка. Такая же улыбка с недавних пор появлялась на лице Ханзи, когда он смотрел на Эсклармонду, и озаряла лицо Дитмара вот уже почти пять лет при каждой мысли о Софии.

— Вы уже совершенны, моя госпожа! — мягко произнес он. — И если вы мне позволите, я с удовольствием при встрече докажу вам это.

Глава 4