Ей показали и кухню под большим залом – туда нужно спускаться на один пролет лестницы. У Дот разбегались глаза; на кухне трудилась целая толпа поваров, поварят, судомоек и подсобных рабочих. Они носились туда-сюда, подвешивали туши на крюки, помешивали в бочонках жидкости с приятными запахами, месили огромные шары теста, готовясь к завтрашнему приезду короля. На дворцовой кухне жарко, как в пекле; постоянно горел огонь, поворачивались вертела, от шипящих сковород поднимался пар; проведя в кухне несколько минут, промокаешь насквозь.

Дот растерянно озиралась по сторонам; к ней подошла девушка. Женщин в обслуге было немного, если не считать прачек. Круглолицая, румяная, с озорной улыбкой, с большими грудями, похожими на испанские дыни, она была здоровой, крепко сбитой девушкой.

– Я Бетти, – сказала она и улыбнулась. – Бетти Мелчер. Нас, девушек, тут мало, и нам лучше держаться вместе. Как тебя зовут?

– Я Дороти Фонтен, – ответила Дот. – Но все зовут меня Дот.

– Тогда и я буду звать тебя Дот, если ты не возражаешь. Ты у кого служишь?

– У леди Латимер.

– Ух ты! – воскликнула Бетти. – Здесь все о ней только о ней и говорят!

Дот не совсем поняла, что имеет в виду новая знакомая, поэтому кивнула и спросила:

– А ты, Бетти, у кого служишь?

Бетти разразилась речью, из которой Дот стало ясно, что Бетти прислуживает «всем подряд». В конце концов Дот выяснила, что ее новая знакомая – судомойка; она отчищает кастрюли и сковороды. Вот почему у нее такие красные, загрубелые руки.

– Бетти, ты не могла бы показать мне, где что, а то я здесь прямо растерялась, – попросила Дот, когда Бетти наконец закончила перечислять свои обязанности, перемежая речь бранью.

Бетти повела ее в кладовку для муки, в кубовую, к рыбному садку, в винные погреба, маслобойню, коптильню, показала, где можно брать воду для стирки. Они дошли до общих уборных, где одновременно могут оправляться двадцать восемь человек, – испражнения оттуда стекали прямо в ров с водой.

В конце концов они оказались в буфетной, где корпели над бумагами два клерка; они обмакивали перья в чернильницы и что-то записывали. Один из них в особенности привлек внимание Дот. Кончики пальцев у него запачкались чернилами. Черные глаза под тяжелыми веками показались Дот бездонными колодцами, в которых отражаются звезды. У него были коротко подстриженные каштановые волосы и ямочка на подбородке. Клерк вскинул голову и посмотрел прямо на Дот, но как будто не видел ее, смотрел сквозь нее. Он о чем-то задумался, потом принялся считать на пальцах. Сосчитав, макнул перо в чернильницу и что-то записал. Сердце у Дот екнуло, в животе что-то сжалось.

Когда они с Бетти вышли в коридор, она спросила, кто это.

– Не знаю, как его зовут. Клерки с нами не разговаривают. Мы для них занимаем слишком низкое положение. – Она хрипло засмеялась: – А что?

– Ничего, я просто так спросила.

– Он тебе приглянулся, Дороти Фонтен, сразу видно! – расхохоталась Бетти и толкнула новую подругу в бок. – Не знаю, зачем тебе какой-то заносчивый клерк, когда вокруг столько симпатичных парней. Что ты в нем нашла? Конюхи гораздо красивее. Был у меня один конюх… – И Бетти, хихикая, рассказала Дот, что творится на кухне после наступления темноты. Кухонная обслуга там же и спит – раскладывают тюфяки у очага. – Конечно, не клерки, – добавляет она. – Те живут отдельно.

«Приятно поболтать с подругой, – подумала Дот. – Наверное, мне здесь понравится».