Рождественские рассказы русских и зарубежных писателей - О. Генри, Иван Шмелев, Чарльз Диккенс, Александр Грин, Александр Куприн, Иван Бунин, Константин Станюкович, Лидия Чарская, Николай Гоголь, Николай Лесков, Павел Бажов, Саша Чёрный, Антон Чехов, В. А. Никифоров-Волгин, Клавдия Владимировна Лукашевич (2016)

К несчастью, этим рассказам несколько повредило неожиданное возвращение – лет через десять – самого Гебриела Граба, одетого в лохмотья, благодушного старика, страдающего ревматизмом. Он рассказал свою повесть священнику, а также мэру, и со временем к ней начали относиться как к историческому факту, которым она остается и по сей день. Сторонники истории с флюгером, обманутые однажды в своем доверии, не так-то легко соглашались чему-нибудь поверить, поэтому они постарались напустить на себя глубокомысленный вид, пожимали плечами, постукивали себя по лбу и толковали о том, что Гебриел Граб выпил весь джин и потом заснул на могильной плите; и они тщились объяснить все, якобы виденное им в пещере подземного духа, тем, что он видел мир и поумнел. Но это мнение, которое никогда не пользовалось большой популярностью, со временем было отвергнуто; как бы то ни было, но ввиду того, что Гебриел Граб страдал ревматизмом до конца жизни, в этой истории есть по крайней мере, за неимением ничего лучшего, одно нравоучение, а именно: если человек злобствует и пьет в полном одиночестве на святках, он может быть уверен, что ему от этого не поздоровится, хотя бы он и не увидел никаких духов, даже таких, каких видел Гебриел Граб в подземной пещере».

Глава XXX

Как пиквикисты завязали и укрепили знакомство с двумя приятными молодыми людьми, принадлежащими к одной из свободных профессий, как они развлекались на льду и как закончился их визит

– Ну, что, Сэм, – сказал мистер Пиквик, когда в рождественское утро его фаворит принес ему горячей воды в спальню, – все еще подмораживает?

– Вода в умывальном тазу покрылась льдом, сэр, – ответил Сэм.

– Сильный мороз, Сэм, – заметил мистер Пиквик.

– Славная погода для тех, кто тепло укутан, как сказал самому себе полярный медведь, скользя по льду, – отозвался мистер Уэллер.

– Через четверть часа я сойду вниз, Сэм, – сказал мистер Пиквик, снимая ночной колпак.

– Очень хорошо, сэр, – отозвался Сэм. – Там внизу – парочка костоправов.

– Парочка кого? – воскликнул мистер Пиквик, усаживаясь в постели.

– Парочка костоправов, – повторил Сэм.

– Что такое костоправы? – осведомился мистер Пиквик, не уверенный в том, живое это существо или что-нибудь съестное.

– Как? Вы не знаете, что такое костоправ, сэр? – удивился мистер Уэллер. – Я думал, все знают, что костоправ – это хирург.

– Хирург? – с улыбкой переспросил мистер Пиквик.

– Он самый, сэр, – ответил Сэм. – Но эти двое там, внизу, еще не регулярные, чистокровные костоправы – они только обучаются.

– Иными словами, это, должно быть, студенты-медики, – сказал мистер Пиквик.

Сэм кивнул утвердительно.

– Я очень рад, – сказал мистер Пиквик, энергически бросая ночной колпак на одеяло. – Славные ребята, очень славные! Суждения у них зрелые, покоятся на наблюдении и размышлении, и вкусы утонченные благодаря чтению в науке. Я очень рад этому.

– Они курят сигары в кухне у очага, – сказал Сэм.

– Ах, так! – заметил мистер Пиквик, потирая руки. Избыток жизненных сил и здоровых чувств. Это-то я в них и люблю.

– Один положил ноги на стол, – продолжал Сэм, не обращая внимания на слова своего хозяина, – и пьет бренди, не разбавляя водой, а другой, в очках, поставил бочонок с устрицами между колен, работает, как паровая машина, глотает, а раковины швыряет в молодого парня, страдающего водянкой, который спит крепким сном в углу у очага.

– Эксцентричности гения, Сэм! – сказал мистер Пиквик. – Можете идти.

Сэм удалился. Мистер Пиквик по прошествии четверти часа спустился к завтраку.

– Вот, наконец, и он! – воскликнул старый мистер Уордль. – Пиквик, это брат мисс Эллен, мистер Бенджемин Эллен. Мы его зовем Бен, так же можете звать и вы, если хотите. Этот джентльмен – его закадычный друг, мистер…