Мисс Феррерс улыбнулась:

– Твоя мать была очаровательна, моя дорогая, и всем кружила головы. Твой отец влюбился в нее с первого взгляда. Он был помолвлен со своей кузиной, Агнес Фейн, и всех бы очень устроило, женись твой отец на ней. Но он встретил Лилиан. Конечно, его осуждали.

Агнес, я думаю, так и не оправилась от этого удара. Но что толку в осуждении? Женись он на Агнес, это никому бы не принесло счастья. Агнес его сильно любила и очень ревновала. Что хорошего могло из этого выйти? А он не любил ее – он любил твою мать. И они умерли такими молодыми… – Она вздохнула.

– Я совсем на нее не похожа, – сказала Лора с сожалением. Ей бы очень хотелось быть похожей на Лилиан.

Мисс Софи ласково посмотрела на девушку:

– Временами ты все-таки ее напоминаешь. Иногда даже очень. Но конечно, цвет волос совсем не тот.

Лора наклонилась и поцеловала пожилую женщину. Тут раздался звонок: появился Роберт Максвелл.

В присутствии Робина сложно было предаваться ностальгическим воспоминаниям. Жизнерадостный молодой человек не собирался терять зря ни одной минуты своего отпуска. Всю дорогу до «Люкса» Робин болтал без остановки.

Хелен и Дуглас Максвелл, оба высокие и светловолосые, ждали в холле. Лору они встретили как родную сестру.

Подошел Элистер Максвелл с миниатюрной живой девушкой по имени Петра Норт. Она смеялась, болтала и снова смеялась в ответ на поддразнивание долговязых братьев. Лоре Петра показалась похожей на котенка – круглое маленькое личико, круглые глаза, пушистые темные волосы.

Все ждали Танис Лайл и Кэри Дэсборо. Лоре нравилось это имя. Девушка вспомнила, что оно понравилось ей сразу – еще пару месяцев назад, когда она прочитала подпись под смазанным любительским снимком. Его тогда напечатали все газеты. На фотографии едва просматривались плечи, затылок, одно ухо и неясная линия, в которой угадывалась массивная челюсть. Качество снимка объяснялось тем, что летчика, награжденного Крестом «За выдающиеся летные заслуги», нельзя было фотографировать. Это о нем разговаривали сейчас Максвеллы. Он попал в серьезную аварию и еще не возобновил полеты.

Лора думала о том, как сильно трое братьев похожи друг на друга. Дуглас был самым высоким, а Робин – самым светловолосым, почти белобрысым. У всех братьев – одинаковый овал лица, загорелая красноватая кожа и яркие голубые глаза.

– Танис всегда опаздывает, – сказала Петра Норт. Она взглянула на Элистера, но тот не отрывал глаз от двери.

– Она не смогла бы прийти вовремя, даже если бы постаралась, – сказал Робин.

Петра молниеносно, как кошка выпускает когти, заметила в ответ:

– А она и не старается. – И рассмеялась. – Я бы поступала так же, будь у меня такой рост: появление высокой женщины всегда эффектно. При пяти футах ноле дюймов это, увы, не работает. Лучше и не пытаться.

Петра взглянула на Лору:

– Ты знакома с Танис? Впрочем, конечно же, знакома – она ведь твоя кузина!

– Она моя кузина, – кивнула Лора, – но мы не знакомы. Никогда не встречались.

Петра снова рассмеялась:

– Ах да, у вас ведь семейная вражда – кажется, твой отец обещал, но не женился на ее тете… Что-то такое – в духе Средних веков. Она мне рассказывала. Я не думала, что в наше время случается подобное. Хотя это столь давняя история…

Тон, которым это было сказано, отбросил Оливера и Лилиан далеко в прошлое.

Лора смутилась и сказала первое, что пришло ей в голову:

– Она очень красивая?

Петра снова показала коготки:

– Танис умеет заставить людей так считать… то есть заставить мужчин. – Выражение ее лица вдруг изменилось. – Вот она. Не правда ли, эффектное появление?

Петра была права. В холле, где только что сновал народ, внезапно стало пусто. Через освободившееся волшебным образом пространство к ним не спеша приближалась высокая красивая пара.