Солнце тем временем поднялось над холмами, и дымовую завесу у начала насыпи живописно проредили лучи света, но происходящее было неплохо видно и без них. Там пылали и тлели десятки машин. Тамплиеры метались вокруг них, но и сами сгорали заживо и потому не вели ответного огня по позициям Фамилиа, а оттуда меж тем не прекращался массированный обстрел. Вскоре сопротивление окончательно угасло, и Мардер разглядел в бинокль, как из зарослей хлынули полчища бойцов, чтобы добить врага.

С севера донесся характерный грохот «ДШК», и Мардер кинулся на край террасы. У бруствера выяснилось, что дальнюю оконечность поля для гольфа загораживает кучка низкорослых мексиканских елей. Взобравшись по лесенке на северо-западную башенку, он улегся на крыше и прильнул к прицелу винтовки.

Он сосредоточился на участке, где лесная тропинка выходила на главную улицу colonia. «ДШК» замолк, и через минуту показался фелисист, потом еще один. Укрывшись за стволами деревьев, они стали отстреливаться. Мимо пробежала группа их товарищей – эти неслись как угорелые, некоторые тащили на себе раненых, хотя лиц Мардер рассмотреть не успел. Прикрывающие стреляли, пока не кончились патроны, затем тоже обратились в бегство.

На тропинке показался sicario Фамилиа, и Мардер снял его с первого выстрела, потом еще одного и еще. Новые не появлялись, и он подумал, что теперь они попробуют прорваться через лес другим путем – это все-таки непроходимые джунгли, хотя… но нет, они сделали еще одну попытку, выбежали целой группой. Мардер подстрелил двоих, но остальные попрятались в проходах между домами colonia. Он физически не мог стрелять с такой скоростью – еще одно доказательство того, что пулемет не дураки придумали. Мардер уже хотел слезть со своего насеста, но поймал в прицеле какое-то движение и застыл.

По тропинке шагал Скелли – неторопливо, словно на прогулку вышел. Из оружия при нем был только пистолет. Он поднял глаза, будто знал, что его держат в перекрестии прицела, и не придавал этому значения, а потом проследовал за sicarios и скрылся между домами.

Ну что ж, неудивительно, что Скелли перекинулся к Ла Фамилиа. Куда еще ему было податься? А решающим аргументом в переговорах стали «РПГ» из того самого контейнера, которые он благополучно приберег. Мардер понял, что бессмысленно ненавидеть его за предательство. Пепа права. Скелли не обычный человек, он похож на стихию – такой же смертоносный и чуждый морали, как ураган.

Мардер снова приметил какое-то движение. На плоскую крышу одного из домов забрался человек и встал так, чтобы его не было видно из-за бруствера на крыше. В руках он держал базуку. Мардер успел крикнуть: «Ложись!», потом ракета стартовала, и в следующую секунду башенка с оборудованием разлетелась на куски.

Он подстрелил бандита и сполз на террасу. Очевидно, базука была не одна, поскольку почти сразу только что покинутая им башенка взорвалась столбом пыли, во все стороны брызнули осколки камней и черепицы. Повсюду лежали раненые – стонали и плакали, звали матерей, кто-то совсем затих. Мардер отбросил винтовку и стал помогать переносить раненых в лазарет. Каждые несколько минут дом сотрясал взрыв очередной ракеты или одной из самодельных мин, заложенных силами обороны.

Во время последнего рейса в лазарет воздух прорезал жуткий крик, точно вопила банши[161], – это Ампаро стояла на коленях над почерневшим окровавленным телом своего сыночка, и безутешное горе обезобразило ее приятное умное лицо. Она трясла труп, била по обмякшим щекам и испускала вопль за воплем, пока другие женщины ее не увели.

Мардер отыскал взглядом отца Сантану и подождал, пока тот закончит помазание умирающего – человека по фамилии Энрикес, который делал из стекла маленьких блестящих зверюшек. Когда священник поднял глаза, Мардер сказал:

– Идемте со мной. Я хочу кое о чем вас попросить.