Танцы теней - Черкасов Дмитрий (2003)

* * *Лехельт только поднял руку к кнопке звонка, как в квартире Морзика что-то твердое с сильным стуком ударилось изнутри о входную дверь и упало на пол.Андрей опешил, замер с поднятой рукой, раздумывая, не потянуться ли ему за пистолетом.Слышно было, как хозяин, бормоча ругательства, подобрал неизвестный предмет, затем тишина – и вновь резкий удар.– Уа! Блин! – хриплым басом заорал за дверью Черемисов.Заинтригованный Лехельт отбросил мысль об оружии и позвонил.Небритый Вовка, в спортивных трусах и майке, открыл дверь, сунув в рот окровавленный палец.– Жаходи… Я шейчаш, перевяжу только…Жилище холостяка не было загромождено мебелью. В центре комнаты раскинулась огромная тахта с неприбранной постелью, на стене висели плакаты и боксерские перчатки. На подоконнике стояли кубки, добытые Морзиком в боксерских турнирах.– Не густо у тебя с мабелью…– Все, что надо, имеется!– Так ведь даже сесть не на что. На тахту только…– Тахта не для того предназначена! Нечего на ней рассиживаться. Сказал, что надо – и уходи. Во!Морзик ткнул обмотанной култышкой в лист ватмана со словами: «Говори кратко! Проси мало! Уходи быстро!».– Шучу. Пойдем на кухню, там есть табуретки.– Да я за тобой, на колесах. Зимородок велел прибыть на службу. С вещами.– В таком виде? У меня же больничный!Широкое пухлое лицо Морзика явно утратило симметрию и в левой части своей приобрело желто —зеленый оттенок. Под глазом отчетливо просматривался синяк.– В командировку тебя отправляют срочно.– А куда?– В Коломну, кажется... Клякса все расскажет.Морзик скептически посмотрел на себя в зеркало, висевшее в прихожей, поскреб пальцем жесткую щетину, оттянул кожу под глазом.– С такой видухой только на опознанку ехать… Заметут самого. В Москве особенно. А я сегодня к Волану собрался…– К Волану не пускают, я заезжал. Приедешь из Коломны – вместе сходим.Вспомнив о Диме Арцеулове, оба посерьезнели.Молодые, красивые, сильные, они стояли молча и смотрели друг другу в глаза в зеркале. Черемисов на голову возвышался над Лехельтом.– Клякса – мужик! – гордо сказал Морзик, выпятив могучую бочкообразную грудь.– Костик – старая гвардия разведки. – определил Андрей, пощипывая плоский нос. – Нас с Гатчины сняли...Какая-то грусть и чувство вины прозвучали в его голосе.– Вот морда пройдет – я туда съезжу, разберусь с мусорами! – решительно заявил Морзик.– Зимородок намылит шею.– Не узнает! Я по-тихому… Если, конечно, добрый друг не настучит… Шучу, шучу. Но мне тоже охота разобраться!– Ты, вон, уже наразбирался! Не лицо, а цветик-семицветик! Клякса не верит, что шпана машину вскрыла... Думает, ты сам на них нарвался.– В протоколе записано! – возмутился Черемисов. – Пусть почитает! Там даже их добровольные признания есть! Вот зануда, блин!..Он уже забыл, что только что восхищался Зимородком.– Как же они тебе рожу-то разукрасили, чемпион? – сочувственно спросил Лехельт, глядя на спортивные трофеи хозяина квартиры.– Бывает… Они тоже не лопухи… с одним я даже дрался когда-то… на городе, кажется. Главное, конечный результат. Трое в КПЗ, только один сбежал. Который в машину влез…– Значит эти пойдут по хулиганству. Зря старался. Даже сидеть не будут – теперь только по решению суда можно в камере держать...Морзик огорченно присвистнул, скривился. Разбитые изнутри губы болели.– Черт с ними! В другой раз никуда не потащу – отметелю прямо на улице, чтобы неповадно было. Им же хуже будет.– Превышение полномочий.– А я как частное лицо буду бить!– Как частное – можно. А это как?– А вот так!Черемисов надул щеки, выпучил глаза и скорчил глупую смешную рожу, долженствующую изображать «частное лицо»– Х-а! Х-а! – он провел короткую серию резких ударов. – И мой коронный – правый боковой – х-а!– Красиво…, – печально сказал Лехельт и вздохнул. – Только не забывай щеки надувать. Чтобы было понятно, что ты бьешь как частное лицо, а не как сотрудник ФСБ. А то эффект будет не тот.– У меня эффект всегда тот! А куда нас теперь?– Клякса обещает выхлопотать шпионаж. Для разрядки. По дипломатам поработаем… Там Кобра накопала кое-что… Да, Кубика похитили!– Брось! Кому это дерьмо понадобилось?!Оживившись, Лехельт пересказал несколько приукрашенную историю с похищением, но, закончив рассказ, снова потух.– Что-то ты, брат, не нравишься мне. – озабоченно сказал Вовка, взяв Лехельта сверху за плечи. – В глаза мне смотреть! В чем дело? Маринка твоя чудит?Признавая за Андрюхой первенство в интеллектуальных вопросах и в работе, хитрый и житейски пронырливый Морзик опекал его в делах бытовых и сердечных.– Да так…, – уклонился от расспросов Лехельт. – А что ты делал, когда я позвонил? Что у тебя с пальцем?– А во! – Морзик показал широкий тяжелый метательный нож. – Учусь! Скоро в Питере будет первенство «Универсальный боец». Хочу выступить – а там в программе ножеметание.– Ну, и как?– Да пока не очень… Я если такой штукой между глаз засвечу, убью наповал хоть как, даже рукояткой. Только это же не засчитают.– Не засчитают. – согласился Лехельт. – Надо, чтобы воткнулся.– С этим хуже. Я на дверь фанеру повесил – и кидаю. Так он, гад, как отскочит – чуть в пузо мне не впоролся! Еле успел рукой отмахнуть – вот палец и порезал. Чего ты лыбишься?! Сам возьми попробуй!Лехельт взял нож в ладонь, полюбовался, примерился.Морзик предусмотрительно спрятался за кухонной дверью.Андрей положил оружие серединой на указательный палец так, что оно, покачавшись, замерло в неустойчивом равновесии.– Это ты чего делаешь? – уважительно спросил Морзик, выглянув из-за двери.– Центр тяжести определяю. – важно ответил Дональд.Ухватив нож в выбранном месте, он поплевал на лезвие и растер пальцами.– Для скольжения!Морзик глядел во все глаза.Лехельт принялся осторожно раскачивать руку, постепенно увеличивая амплитуду.– Блин! – нетерпеливо сказал Вовка. – Если так долго готовиться, так самого зарежут сто раз!Бац!Нож глубоко вонзился в самую середину фанеры и загудел, вибрируя.– Теперь ты. – скромно улыбнулся Лехельт, сделав приглашающий жест.Ошарашенный Черемисов, почесываясь, вышел из-за кухонной двери, пошатал пальцем дрожащую рукоять.– Однако… – он решительно выдернул нож из фанеры. – Значит, так. Сначала – центр тяжести. Правильно? Потом – поплевать. Так. Потом – размазать для скольжения… раз-два-три-и-эх!Нож стукнулся плашмя и упал на коврик у двери.– Э, блин!– Наверное, поплевал неправильно. – совершенно серьезно сказал Андрей, подходя и подбирая нож с коврика. – Слюна должна быть в меру жидкая, в меру густая. У тебя какая была?– Да хрен ее знает! – огорченно сказал Морзик. – Я ее что – спиртомером должен проверять? А без этого всего никак нельзя?– Можно. – осклабился Лехельт. – Только эффект будет не тот.– А как?– Да очень просто. Вот так!И, развернувшись вполоборота, он быстро бросил нож от дальней стены комнаты – точно в центр, как и в первый раз.– Эй! – возмущенно вскричал Владимир. – А поплевать? А центр тяжести?!– Да фиг с ним!Поняв, что его просто водили за нос, Черемисов схватился за голову.– А я, дурак, поверил!– Я их с детства кидаю. – пояснил Лехельт. – Хобби. Я же фехтовальщик, питаю страсть к холодному оружию... Такой, как у тебя, кидать – одно удовольствие. Где взял?– Мулат подарил, – Черемисов назвал позывной своего приятеля из РССН. – У него этих ножей целая куча... Слушай, а, может, ты выступишь как универсальный боец?– Не хочу. – отказался Андрей. – Боец из меня хреновый.– Там призовой фонд есть! Тысяча баксов! Выигрыш пополам!Но Лехельт отказался решительно.Забава с ножом развлекла его ненадолго, он снова понурился от своих невеселых мыслей. Черемисов пошел в ванную бриться, а Дональд принялся разглядывать афиши и плакаты, украшавшие стены комнаты.Среди них висели три учебные карты, приведшие Андрея в полное недоумение.На одной карте красными стрелами изображена была боевая операция Волховского фронта по снятию блокады Ленинграда.Другая представляла историю вторжения Наполеона в 1812 году.Еще была просто карта области с крестиками, соединенными различным образом.Андрей позвал Морзика.Тот выглянул, напевая, с намыленной щекой.– Это у тебя что?– Это я хочу с Ромбиковыми ямами разобраться. Я их столько нарыл – как крот! В жизни раньше столько земли не ворочал. Вот, пометил на карте, думал – может, это знак какой-нибудь…– Ну, да… пришельцам из космоса…– Ну… или, может, оружие искали. С местами боев, вроде, совпадает…– Нужно им ржавое железо... У них пушки круче наших. А про Наполеона зачем?– Думал – может, они клад чей-нибудь ищут? Может, французы чего зарыли…– Так ведь их под Питером не было! – захохотал Лехельт. – Поэтому Кутузову памятник у нас стоит, а не в Москве. Москву-то он сдал, а Питер отстоял!– Так я же не знал… Теперь знаю зато…– Ты еще глобус Петербурга купи!– А где продается?Андрей опять пополз в улыбке. Морзик, наморщив лоб, подумал – и тоже засмеялся.– Что-то у меня с головой… Наверное, здорово двинули дубинкой… Хватит прикалываться. Лучше подскажи что-нибудь. Ведь интересно же! Загадка – зачем они их копали?– Чтобы ввести в заблуждение управление ФСБ и отвлечь внимание от своих истинных коварных планов по захвату всего городского рынка торговли дурью<Дурь – наркотики (жарг.).> . – замогильным голосом выдал Лехельт. – И чтобы научить тебя обращаться с лопатой.– Нет, я серьезно! Давай поприкинем вместе, чего я все один должен потеть? Ведь мы с тобой тоже умеем думать, верно? Нечего Кляксе щеки надувать. Знаешь как охота раскрыть что-нибудь важное... Давай, подключайся, у тебя же голова варит! Чего мы только носимся по городу, язык набок, будто больше не умеем ничего, а?Когда Морзику доставалась трудная умственная задача, он с охотой перекладывал ее на кого-нибудь другого, справедливо полагая, что каждый должен заниматься своим делом. Этот принцип он исповедовал еще в школе.– Ну…, – помялся задетый за живое Андрей. – Я бы начал с архивов…– А с каких?– Ну… государственный… военно-исторический…– Архив комитета по здравоохранению подойдет? – спросил Морзик, довольный тем, что Лехельт задумался.– А почему по здравоохранению?– У меня там женщина знакомая работает. Вот такая тетка! Заодно будет повод встретиться. Ну не самому же мне в архивах ковыряться... Главное – организовать процесс!– Ты собирайся быстрее, организатор! После командировки займешься частными изысканиями.– К знакомой я еще сегодня успею. Я уже готов. Штаны найду – и поехали! Слушай, только ты мне денег на поездку одолжи! Аванса ведь опять не дадут...