Наконец дракониха покивала, будто соглашаясь, обернулась и торжественно произнесла:

– Королева Доминанта приказывает всем замолчать и выслушать его! – Звездокрыл с ужасом увидел направленный на себя кончик крыла. – Для того он и здесь. Пусть расскажет, что успели узнать о нас радужные и что затевают!

Все головы в пещере повернулись к Звездокрылу.

Падение в кипящую лаву уже казалось не самым худшим из выходов.

– Н-ну… – заикаясь, начал он. – Я… я… э-э…

– Отвечай, или я убью тебя прямо здесь! – раздался за спиной рык Провидца.

Дракончик сжал лапы, собираясь с духом.

– Её зовут Ореола… – пролепетал он. Сердитое шипение раздалось со всех сторон. Имя беглянки явно никого не интересовало. – Она… она сказала, что у вас в плену радужные… много…

Пусть они скажут, что это неправда, взмолился он про себя. Ну пожалуйста!

Молчание. Никто как будто и не думал возражать.

Что делать? Рассказать им о планах Ореолы? Что она станет королевой, соберёт войско и освободит узников? Чтобы ночные её опасались?

Но не предаст ли он тогда своих друзей? А если не рассказать, не будет ли это предательством родного племени?

Казалось, горячий дымный воздух пещеры ещё сильнее сгустился вокруг Звездокрыла.

Разве не он сам просил у Ореолы разрешения поговорить с ночными? Считал это шансом всё исправить, всех примирить. Спросить ночных, чего они хотят, и попробовать найти разумное решение, которое всех устроит, так что никому не придётся выбирать, на чьей он стороне.

И вот он здесь, под взглядами враждебных чёрных глаз, и ни одно из прекрасных умных слов, которые были так очевидны, не приходит на ум.

– Так собираются они напасть или нет? – рявкнул кто-то совсем рядом, будто прямо в ухо.

– Да! – словно само собой, вырвалось у Звездокрыла. – То есть… то есть, я так думаю.

Вокруг раздался такой оглушительный рёв, что дракончик припал к скале и закрыл голову крыльями. Ну вот, хуже не придумаешь. Он всё испортил, навредил друзьям как только мог. А хотел ведь сказать совсем по-другому – дипломат, называется!

Всё равно никто не стал бы слушать, успокаивал он себя, сам не зная, правда ли это, да и боясь узнать.

– Наплевать! – прохрипел кто-то за спиной. – Подумаешь, какие-то радужные!

В арку мимо Провидца протолкнулся большой дракон и встал над лежащим Звездокрылом, громко сопя и обводя собравшихся яростным взглядом. Морду незнакомца уродовал страшный поперечный шрам, который запечатывал одну ноздрю. Покоробленные чешуйки сплавились, обожжённая и плохо зажившая плоть вздувалась пузырями, нависая над челюстью.

Дракониха в алмазном ожерелье грозно встопорщила гребень.

– Тебя не приглашали сюда, Лют!

– Да, я заметил, – прошипел искалеченный дракон. – А меж тем о радужных и их способностях мне известно больше, чем кому-либо другому! – Он указал когтем на свою морду. – Но имейте в виду: это была всего-навсего случайность! Радужные слишком тупы и трусливы, а потому не опасны. Многие знают, что я это заработал, когда поймал их королеву… то есть, как теперь выяснилось, одну из королев – вот идиоты! – и она толком не понимала, что к чему, иначе я бы здесь сейчас не стоял. Даже плевала не в меня, они никогда этого не делают… – Он с усмешкой покачал головой и мучительно засопел, хватая пастью воздух. – Владеют самым страшным оружием в Пиррии, но не смеют его применить, убогие.

– Так было до того как появилась эта Ореола, – заметил другой дракон. – Если верить Провидцу, она серьёзнее остальных.

«Вы даже понятия не имеете, насколько», – подумал Звездокрыл.

Дракониха в алмазах снова нахмурилась.

– А кто виноват в том, что радужные всё узнали про нас? Ты! Кто притащил её сюда, хотя Потрошитель предупредил нас, что, пока драконята в лесу, от них лучше держаться подальше?