Другое тело - Милорад Павич (2006)

Уже в дверях он услышал за спиной голос Анны:

– Все это не важно. Единственная загадка – это почему и как умер Джеремия. Вот о чем стоит подумать сегодня вечером… Хотя сдается мне, я знаю, как умер мой маэстро.

Захария подошел к окну, которое из его шкафа смотрело на канал Чудес, и глянул на воду. Надвигалась непогода, ветер снова топил птиц в море, и Захария подумал о ветрах своей родины, ему даже удалось в воспоминаниях оживить их вкус и запах: снега и тоски… И показалось, что он слышит серебристый перезвон церковных колоколов, который запомнился ему с тех дней, когда он услышал его впервые, в Венгрии, проплывая по Дунаю мимо города Сентандреи. Колокола с колокольни церкви Святого иконописца Луки звонили все время, пока он верхом ехал по дороге в Будим, их звук таился в глубинах его памяти с тех пор и до сегодняшнего вечера… Очнувшись от воспоминаний, он сфокусировал рассеянный взгляд. На мрачных волнах канала Чудес ясно виднелся светлый квадрат, похожий на трепещущее на ветру знамя, – отражение освещенного окна комнаты Анны в нижнем этаже. Захария стоял неподвижно и смотрел. Его рот наполнился жидкостью, но это была не слюна, а что-то вроде горького пота. Когда свет в нижней комнате погас, он взял перо, обмакнул его в чернила и со свечой тихо вышел в коридор и неслышными шагами прошел в комнату маэстро. На столе нашел осколки разбитого бокала и переписал с их дна волшебный стих:

atto’tseuq ehc ero’uqnic ertlo uip rei

Потом собрал стеклянные осколки и выбросил их в канал. Вернулся к себе в постель, забыв погасить свечу. Погружаясь в сон, он почувствовал, что допустил какую-то ошибку. Такие озарения часто бывают в промежутке между явью и сном. И он понял. Но изменить что-нибудь было уже невозможно. Все, что осталось от бокала, покоилось на дне канала Чудес. Гондольер говорил ему, что стих нужно читать не заглядывая в бокал, а иначе. Но как иначе? Он ломал себе голову, и вдруг его осенило. Может быть, он сумеет все исправить, хотя бокал безвозвратно утрачен. В его распоряжении есть записанный стих, о котором гондольер сказал, что читать его следует иначе, а это означает – глядя на внешнюю сторону бокала. Он встал и поднес клочок бумаги с переписанным со дна бокала стихом к зеркальцу на ручке своего колокольчика. Так буквы предстали перед ним в обратной последовательности. Прочитанные по-новому, они звучали так:

ier piu oltre cinqu’ore che quest’otta

Теперь слова что-то значили, они были итальянскими, но их смысл оставался Захарии непонятным.

Наутро Захария обнаружил, что в светильнике осталось еще много масла, и это означало, что ночью он не горел. Кто-то, кто не забывал ни о чем, что творится в зеленом доме, незаметно зашел в комнату к Захарии и вовремя задул фитиль.

4. Дьявольские трели