Игра лисиц. Секретные операции абвера в США и Великобритании - Ладислас Фараго (2011)

Вскоре после этого подошел срок очередного отпуска Уинтерботема, и он принял приглашение Обермюллера провести его в Германии. Он приехал в Берлин 27 февраля 1934 года, где его взял на попечение Розенберг, с гордостью представивший его Мильху, двум генералам люфтваффе – главному организатору рейхсвера фон Рейхенау и Бруно Лёрцеру, асу Первой мировой войны, председателю германской федерации воздушного спорта, одного из прикрытий тогда еще тайного «черного люфтваффе». Его также познакомили с Рудольфом Гессом и даже как piece de resistance отпуска с самим Гитлером. Уинтерботем передал Гитлеру, как Розенберг отметил в своем дневнике, «привет от английских летчиков».

Это вовсе не было измышлением, поскольку министерство авиации под руководством как лорда Лондондерри, так и лорда Суинтона в течение определенного времени было одним из основных проводников курса на умиротворение Германии. Политики из авиационного ведомства из кожи лезли, ратуя за «взаимопонимание» с фашистским правительством, хотя это было на руку лишь Гитлеру. Они исходили из того, что рост германской воздушной мощи – процесс необратимый, и, опасаясь этого, надеялись, что урегулирование с немцами поможет отвернуть острие этой угрозы от Великобритании.

После «весьма удовлетворительной поездки» Уинтерботем вернулся в Лондон 6 марта в сопровождении Лёрцера, которого он предполагал ввести в британские авиационные круги, как в министерские, так и в промышленные. Вернувшись в Берлин, Лёрцер доложил Розенбергу, что Уинтерботем представил штабу ВВС «блестящий доклад» о положении в Германии. Он познакомил Лёрцера с неким капитаном Кеннетом Бартлеттом, начальником отдела зарубежных продаж «Бристоль эркрафт компани», выразившим интерес к негласной сделке с нелегальным люфтваффе.

Это было не так странно, как могло показаться. Даже в то время, когда пункты Версальского договора о разоружении Германии еще полностью сохраняли силу, английские производители вооружения открыто предлагали Третьему рейху свои изделия, включая виды вооружения, полностью запрещенные договором[30].

Барон де Ропп продолжал обхаживать майора Уинтерботема, надеясь «глубже проникнуть» в министерство авиации. «Борьба за Англию продолжается», – записал Розенберг в своем дневнике 11 июля, отмечая, что его эмиссар Обермюллер опять находится в Лондоне, где его радушно встретил Уинтерботем, и уже имел «очень результативные беседы» с министром авиации лордом Лондондерри и с майором Бойлем из управления разведки штаба ВВС.

Лейтенант Обермюллер вернулся из поездки с приятными новостями. Он доложил Розенбергу, что прогерманские круги пытаются пробить назначение Уинтерботема военно-воздушным атташе в Берлин вместо занимающего этот пост полковника авиации Френсиса Персиваля Дона, который, по словам Обермюллера, «не имеет ни малейшего представления о том, что делается» и к тому же посылает в штаб британских ВВС «весьма враждебные отчеты». Назначение Уинтерботема не состоялось, но он заверил своих немецких друзей, что в Берлин будет послан «свой парень», которому немцы могут доверять и показывать все, в обмен на это Уинтерботем организует «подобные поездки по [Великобритании] для [немецкого] военно-воздушного атташе». И действительно, полковник Дон был отозван, а лейтенант Уильям Эдвин Куп, офицер со слишком малым званием для такого поста, был назначен исполняющим обязанности военно-воздушного атташе[31].