Европа в огне. Диверсии и шпионаж британских спецслужб на оккупированных территориях. 1940–1945 - Эдвард Кукридж (2003)

К началу лета 1941 года Арман уже располагал четырьмя радиостанциями в Париже. Он установил контакты с некоторыми высокопоставленными соотечественниками, которые во всеуслышание заявили о своей лояльности к немцам, но тайно поддерживали Сопротивление – в частности, с мсье Марком Маршалом, президентом химико-технологического института, а также с одним из руководителей французских железных дорог, который сообщал ему секретные сведения о военных перевозках.

Именно в это время Лили получила прозвище, впоследствии ставшее знаменитым. Пока Арман изучал сообщения агентов, Лили печатала другие, готовя их для микрофильмирования. Она часто заходила в комнату, где сидел Арман, но двигалась так тихо, что он ее не замечал.

– Ты ступаешь мягко, как кошка, – с улыбкой говорил он ей.

– Знаешь, я и царапаться умею, – отвечала она.

– Пожалуй, я буду называть тебя киской, – сказал Арман. – Кстати, это удачный псевдоним. Его даже можно использовать в радиопередачах… А что… «кошечкины» сведения… звучит неплохо, да и с помощью азбуки Морзе передается легко… тире… точка…

Некоторые контакты группы явились полностью заслугой Лили. Именно благодаря ей среди подпольщиков появился мэтр Бро. Всего за несколько месяцев Interallié выросла из небольшой группы храбрецов в разветвленную разведывательную сеть, насчитывающую более 120 членов. Две сети – Interallié и Tudor охватили всю Францию.

Отделы абвера и гестапо, занимающиеся контрразведкой, вскоре узнали о существовании мощной организации, работающей на Лондон, но, несмотря на многочисленные попытки, не могли ни засечь ее тайные квартиры, ни взять в плен кого-нибудь из лидеров. Фургоны Funkpeildienst беспрерывно курсировали по улицам Парижа, но так и не запеленговали ни одной из подпольных радиостанций. Правда, однажды немцы едва не схватили Армана, Лили и нескольких их помощников в доме на рю дю Колонель-Моль. Подпольщикам пришлось сменить несколько квартир. В октябре 1941 года работа сосредоточилась на вилле Леандр на Монмартре.

В конце сентября руководители SIS пригласили Армана в Лондон для консультаций. При содействии французского отделения SOE была организована доставка агента в Лондон одним из «лизандеров». Арман прибыл в Великобританию 1 октября и провел в Лондоне девять дней. Он встречался с офицерами британской разведки, посетил военное министерство, после чего провел несколько дней с офицерами польского генерального штаба. Генерал Сикорски вручил Арману высшую награду республики – орден «Виртути Милитари».

Ночью 9 октября его сбросили с парашютом возле Тура, и утром следующего дня он уже был в Париже. Арман привез из Лондона множество различных инструкций, а также информацию о том, что вскоре во Францию прибудет еще несколько офицеров SOE, которые начнут работать совместно с Interallié. Во время пребывания в Лондоне Арман узнал, что некоторые агенты SOE во Франции попали в весьма затруднительное положение из-за отсутствия радистов. Руководители SOE, однако, надеялись, что один из агентов, а именно Бенуа (Кобурн), сумеет связаться с Interallié. Поэтому Армана попросили в дальнейшем принимать от него сообщения и обеспечить их передачу SIS.

В штаб-квартире Армана на вилле «Леандр» была устроена небольшая вечеринка с шампанским, чтобы отметить его благополучное возвращение и высокую награду. Все с нетерпением ожидали прибытия английского агента Бенуа.

Так обстояли дела, когда Люка (Пьер де Вомекур) услышал от мэтра Бро, которого знал еще до войны, о существовании Матильды Kappe и польской подпольной организации, имевшей постоянную радиосвязь с Лондоном. Де Вомекур долгое время сомневался, стоит ли связываться с неизвестной группой, хотя, конечно, ему и его товарищам радиосвязь была жизненно необходима. Учитывая, что после шести месяцев пребывания во Франции у него кончились деньги, он в конце концов решил рискнуть и накануне Рождества попросил мэтра Бро устроить ему встречу с женщиной, которая могла решить сразу все проблемы.