Пещеры тысячи будд - Ясуси Иноуэ (2007)

Когда небо на востоке посветлело, цзюйжэнь присоединился к одному из караванов, выходивших из города. Там было двадцать верблюдов и тридцать лошадей. Синдэ ехал позади всех. У него не было подорожной, но он сумел выскользнуть за ворота, потому что уговорил караванщика подкупить стража отрезом ткани из Ханчжоу.

Караван шел на запад по равнинам. Сначала в пути попадались засеянные земли и деревья с набухающими почками, а к полудню путники ступили на бесплодную почву. Ветра не было, но за караваном вился столб пыли. К вечеру они достигли бассейна Желтой реки. Весь следующий день шли по течению Хуанхэ, а на третий добрались до плато горной цепи Холань. К полудню четвертого дня спустились с плато и оказались в плодородной долине, а на пятый их взорам открылась пустыня – впереди была самая трудная часть пути.

Два дня караван бороздил пески. Близ Лянчжоу барханы стали постепенно, с большой неохотой уступать место растительности. Ночью, когда уйгуры в последний раз разбили шатры на склоне холма, их разбудил шум – приближаясь, набирал силу конский топот. Синдэ выскочил из шатра и увидел сотни, а может, даже тысячи всадников. Луна еще не взошла, и в призрачном полумраке темные очертания воинов и боевых коней, скачущих к Лянчжоу, сливались в серый речной поток. Один за другим они проносились мимо.

– Битва! Битва! – закричал кто-то.

Удостоверившись, что конница растворилась в ночи, уйгуры, ждавшие затаив дыхание, сорвались с мест, быстро свернули шатры, сгрудились вокруг верблюдов и лошадей и, поеживаясь от холода, поспешно принялись навьючивать на сонных животных тюки с товарами. Когда караван собирался повернуть на север, подальше от Лянчжоу, люди вновь услышали далекий цокот копыт и ржание боевых коней. На этот раз всадники промчались вблизи каравана в другом направлении. Было неясно, где идет битва, – на севере или на западе. И никто не мог сказать, являлись эти две проскакавшие мимо конницы союзниками или врагами.

Весь день караван то и дело менял курс. Когда купцы поворачивали на юг, воины появлялись с юга, когда устремлялись на север – кони и всадники неслись оттуда. То же самое происходило с востоком и западом. Никто не понимал, какой стране принадлежали эти армии. Многие караваны столкнулись с подобными затруднениями: повсюду склоны возвышенностей пестрели шатрами – это перепуганные купцы пережидали боевую сумятицу.

Потратив целый день на бессмысленное блуждание по кругу, уйгурский караван тоже расположился на склоне холма, похожего на тот, где они ночевали накануне. Старейшины обсудили положение и решили продолжить путь к первоначальной цели – Лянчжоу. Поздней ночью длинная цепь верблюдов, лошадей и людей отправилась на запад. Как и прежде, то совсем рядом, то вдали слышался конский топот, но уйгуры уже не обращали на него внимания и упрямо шли дальше.

На рассвете все смешалось. Караванщиков неожиданно осыпал град стрел. Перепуганные лошади взвились на дыбы, верблюды дали стрекача. В разгар всеобщего смятения купец приказал своим помощникам бросить животных, поклажу и спасаться. Люди рассыпались по равнине, бегом припустили на запад. Только Синдэ не бросил свою кобылу – не мог расстаться с верной подругой, кроме того, к седлу были приторочены все его вещи – и побежал, ведя лошадь под уздцы. Он бы предпочел скакать верхом, но не хотел стать мишенью для лучников.