– Нет, мэм, но у вас обширные связи во Втором мире. Какой-нибудь ваш знакомый, из числа тех, с кем вы ведете дела, мог получить доступ к аватарам Монро и к компании, которая выдает их напрокат. Вот почему мне нужны ваши архивы и коды доступа. Мы обязаны предусмотреть все. Нам приходится хвататься за соломинку…

– Я распоряжусь, чтобы мои помощники немедленно передали вам все наши коды доступа, и велю всем сотрудникам быть в вашем распоряжении, если они вам понадобятся.

– Спасибо, мэм!

– Тяжелая вам предстоит работа, – понимающе сказала Энни Диксон. – Дай бог, чтобы вы достигли цели!

Метропорт 1703

Район Будапешта

Венгерская международная зона

«Бриллиантовый парк»

9М436К2201, «Изумрудный город»

Реальное время: до контрольной точки 10 часов 25 минут

Я знал: никто лучше ПВП не понимает Второго мира и его самых темных сторон. Не было никакого смысла отправляться в популярные или обычные места, где собираются хакеры. Если Галлахер пришлет сюда следом за мной еще кого-нибудь, а он почти наверняка пришлет, не хочется оказаться там, где все будут натыкаться друг на друга.

Сначала я решил обратиться к девушке, с которой уже почти три недели не общался. С ней и с мальчишкой, который повсюду таскался за ней, я познакомился, когда по заданию Скотленд-Ярда выслеживал торговца кибернаркотиками. Мы сразу подружились, и с тех пор я часто приглашал ее выпить кофе в каком-нибудь «Старбаксе» или водил в «Долину драконов» или другой парк развлечений «Темы» – доступ во все наши парки у меня неограниченный. Больше всего она полюбила гонять на трассах «Ферраримании». Иногда мальчишка тоже ходил с нами, но всегда держался на расстоянии. Он напоминал мне бродячего щенка, неуверенного в себе и никому не верящего, который иногда робко просовывает лапу сквозь ограду.

Энди Уайтхорн. Американка. Симпатичная. Она из тех девушек, что мне нравятся. Постепенно я привык к ней; у меня развилось даже нечто вроде слабости. Мне приятно было бывать с ней. Ее серьезность тоже подкупала. Мама предрекала, что я всю жизнь проживу один, потому что такой уж я по натуре. Она говорила, что у меня СОР, синдром одинокого ребенка, и потому мне хочется, чтобы обо мне заботились, или, наоборот, хочется самому о ком-то заботиться. В самые мрачные минуты своей жизни я именно такие чувства испытывал к Энди именно потому, что знал: если она мне надоест, я всегда могу бежать, вернуться в Реал и побыть один в коттедже «Роза». Но я определенно испытывал к ней какие-то чувства; мне нравилось, что у меня есть кто-то, о ком я могу заботиться, за кого я чувствую ответственность. Девять лет назад, когда она бежала в Виртуал, ей было двадцать шесть. Стройная девушка с золотистыми волосами, круглым личиком и короткой стрижкой. Тонкие черты лица; хрупкое телосложение, Сейчас она носила белый костюм «Мэри Квант»[7] в стиле шестидесятых годов прошлого века. Такой костюм дорого обходится во Втором мире, где тоже действуют законы об авторских правах. Энди всегда была одета по последней моде и постоянно меняла наряды. Я никогда не спрашивал ее, где она берет кредиты, чтобы так одеваться.

Превратившись в ПВП, Энди поначалу крепко подсела на кибернаркотики. После того как она в первый раз помогла мне, я взял для нее из фонда Скотленд-Ярда дополнительные кредиты, как для личного осведомителя. Скотленд-Ярд не возражал, потому что из ПВП получались лучшие информаторы-стукачи. Сумма оказалась побольше, чем скудное пособие, на которое она жила; взамен она дала мне слово, что завяжет с наркотой.