Пока я писал, то все отчетливее понимал: несовершенство памяти, о котором уже говорилось, только усилилось за последнее десятилетие. Но сотни тысяч фотографий, видео и твитов, которыми делились свидетели событий за эти годы, сохранились неизменными, и они помогли точно указать время происходящего, описать одежду действующих лиц, темы разговора и настроение участников. Герои этой книги, создавшие Twitter, сами того не ведая, придумали еще и средство, гарантирующее, что история эта подлинная – за исключением, быть может, некоторых неточностей.

#Начало

4 октября 2010, 10:43

Офис компании Twitter

– Исчезни, – сказал Эван Уильямс женщине, стоявшей в дверном проеме. – Меня сейчас вывернет.

Она сделала шаг назад, потянула на себя дверь. По комнате разнеслось эхо металлического щелчка, и липкими, дрожащими руками он схватился за черную мусорную корзину, стоявшую в углу.

Вот оно какое – его последнее действие на посту CEO[1] Twitter’а: его тошнит в мусорную корзину.

Он постоял какое-то время на коленях, затем откинулся назад и прислонился к стене. За окном на Фолсом-стрит в холодном октябрьском воздухе шелестели листья. Визг проезжавших машин смешивался с невнятным гулом разговоров за дверями.

Несколько минут спустя кто-то сообщил его жене Саре, работавшей там же, в Twitter: «С Эвом неладно». Она поспешила в угловой кабинет. Ее роскошные черные вьющиеся волосы слегка покачивались на ходу.

Сара посмотрела на часы и поняла: до момента выступления мужа перед тремя сотнями сотрудников Twitter осталось 45 минут. Она открыла дверь и вошла в кабинет.

В конце коридора сотрудники пиар-отдела еще раз перечитывали пост, который должен появиться в блоге на сайте компании в 11:40, когда Эв закончит обращение к компании с ошеломительной новостью и передаст новому генеральному директору микрофон, а с ним и власть, будто эстафетную палочку. Этот пост перепечатают тысячи СМИ и блогов по всему миру. В нем будет торжественно заявлено, что Эван Уильямс, нынешний генеральный директор компании Twitter, социальной сети, за четыре года своего существования набравшей 165 миллионов зарегистрированных пользователей, посылающих фантастические 90 миллионов твитов в день, – так вот, этот самый Эван Уильямс уходит в отставку по собственному желанию.

Вранье, конечно же.

Эв сидел на полу офиса, держа в объятиях мусорку, и не испытывал ни малейшего желания произносить эти слова. Сын фермера из Небраски, он когда-то приехал в Калифорнию, имея в активе пару чемоданов тряпья секонд-хенд и кредитную карту с десятками тысяч долга. Только было это десять лет назад, а нынче Эв хотел оставаться главой компании, основанной при его участии. Но – невозможно! И уже не важно, что теперь он миллиардер, что Twitter – вся его жизнь. Ему не оставили выбора. Проклятье! Его выпихивает отсюда подлый совет директоров, которых он сам нанимал, и среди них – якобы ближайшие друзья! Заодно несколько инвесторов, вложивших деньги в компанию.

Вошла Сара. Эв поднял глаза. Слюну со свитера он размазал по темной щетине на подбородке.

– Как ты? – спросила Сара.

– Хреново, – ответил он, не понимая: болен он? нервничает? Или и то и другое сразу?..

В конце коридора через двери в главное фойе офиса были видны разбросанные по белому журнальному столику ксероксы из газет New Yorker, Economist, New York Times. И везде – статьи о революциях на Ближнем Востоке: беспорядки, ставшие центром внимания общественности благодаря активности Twitter и прочих социальных сетей, привели к падению диктаторских режимов в Тунисе, Египте, Ливии и Йемене, а также вызвали массовые акции протеста в Бахрейне, Сирии и Иране.