Леонардо да Винчи. Загадки гения - Чарльз Николл (2004)

Некоторые записные книжки Леонардо сами по себе являются трактатами. Они часто бывают посвящены конкретной теме: парижская книжка MS С – свету и тени, Лестерский кодекс – геофизике, небольшой Туринский кодекс – полету птиц и т. д. Но даже тематические книжки содержат огромное количество дополнительных материалов.

Ключевой мотив рукописей Леонардо – их невероятное разнообразие, разносторонность: художника интересует буквально все, его интересы часто бывают противоречивы. Датировать страницы бывает трудно, поскольку разум Леонардо часто возвращался к одному и тому же. Его мысль, подобно ястребу, кружила над миром. Он часто возвращался к прежним идеям и наблюдениям спустя много лет. Художник осознавал эту свою привычку и извинялся перед потенциальным читателем: «Не упрекай меня, читатель, поскольку предметов множество и память не может удержать их и сказать: «Этого я не буду писать, потому что уже написал».[13]

Рукописи – это карта разума Леонардо. В них можно найти все – от кратчайшего предложения, оборванного на полуслове, и обрывочных вычислений до законченного литературного произведения и описания вполне работоспособного механического устройства. Разносторонность Леонардо поражает. Его интересовала анатомия, зоология, аэродинамика, архитектура, ботаника, моделирование одежды, гражданская и военная инженерия, ископаемые, гидрография, математика, механика, музыка, оптика, философия, робототехника, астрономия, виноградарство и виноделие. Величайший урок, который дают нам рукописи Леонардо, заключается в том, что в них все подвергнуто сомнению, исследовано, изучено до принципов, лежащих в основе изучаемого. Леонардо ставит перед собой задачи – и большие и малые:

«Опиши, как образуются облака, и как они рассеиваются, и что заставляет пар подниматься от вод на земле в воздух, и причины туманов и сгущения воздуха, и почему воздух в разное время суток становится более или менее голубым…

Опиши… что такое чихание, зевота, падучая болезнь, спазм, паралич, дрожание от холода, потливость, усталость, голод, сон, жажда, сладострастие…

Опиши язык дятла…»[14]

Леонардо, по выражению Кеннета Кларка, был «самым неугомонным и любопытным человеком в истории». Записные книжки показывают нам всю широту интересов этого необычного человека. В целом они символизируют собой идею вселенского знания, но каждая их страница посвящена чему-то конкретному и точному. Мы видим наблюдения, описания экспериментов, вопросы и решения. Леонардо был великолепным эмпириком и часто подписывался «Leonardo Vinci dissepolo della sperientia» (что можно было бы перевести как «ученик опыта» или «ученик эксперимента»). Любознательность Леонардо часто проявлялась в небольшой особенности, с которой мы часто сталкиваемся на страницах рукописей: когда художник расписывал новое перо, он привычно выводил слово «dimmi» – «скажи мне». Мы словно слышим голос Леонардо, пытающегося добыть новые сведения. Скажи мне, что… скажи мне, как… скажи мне, почему… Многие флорентийцы и миланцы слышали леонардовское dimmi.[15]

Типичный лист рукописи Леонардо, датируемый примерно 1490 г.

В «Суждениях об искусстве» (Trattato della pittura) Леонардо пишет о том, что живопись должна отражать «духовные события» – accidenti mentali – через физические жесты их участников.[16] Я думаю об этой фразе, когда читаю его записные книжки, которые до отказа наполнены «духовными событиями», большими и малыми, тщательно аннотированными, самым причудливым образом смешанными с обыденными заметками – шутками, замечаниями, поэтическими строчками, черновиками писем, счетами, рецептами, списками покупок, банковскими расписками, именами и адресами натурщиков… В книжках Леонардо можно найти буквально все.