Вот почему мудрец пестует свой внутренний корень и не занимается украшением верхушки[102], хранит свой разум и сдерживает ухищрения своего ума. Безмолвный, пребывает в недеянии, но ко всему причастен; невозмутимый, не управляет, а все содержит в порядке. То, что называю «недеянием», означает не опережать действия (хода) вещей; то, что называю «ко всему причастен», – это следовать действию (ходу) вещей; то, что называю «неуправлением», – не изменять естественности; то, что называю «все содержит в порядке», – соблюдать взаимное соответствие вещей. Тьма вещей имеет нечто, ее породившее, но только [сама вещь] знает, как сохранить свой корень; сотни дел имеют некий общий источник, но только каждое из них знает, как сохранить свой ход. Это значит – конец не имеет конца, предел не имеет предела.

Постигать вещи, не ослепляясь ими, откликаться на звуки, не оглушаясь ими, – это значит понять небо[103].

Вот почему тот, кто обрел дао, слаб волей, но силен делами. Сердце его пусто и откликается должному[104]. Те, кого называю «слабыми волей, сильными делами», мягки, как пух, и тихо покойны, прячутся за робостью, скрываются за неспособностью. Спокойно бездумны, действуют, не упуская момента, вместе с тьмой вещей вращаются, свершая кругооборот. Не запевают первыми – воспринимают и откликаются. Вот почему благородные берут имена подлых[105], а высокое неизбежно берет за основание низкое. Опираются на малое, чтобы объять большое; помещаются внутри, чтобы управлять наружным; действуют мягко, а на деле – твердо; с помощью слабого оказываются сильными. Следуя смене превращений, овладевают искусством одного[106] и с помощью немногого управляют многим.

Те, кого называю «сильны делами», встречая изменения, откликаются на момент, устраняют несчастье, побеждают трудности. Нет такой силы, которую бы не одолели; нет такого врага, которого бы не осилили. Откликаются на превращения, угадывают момент – и никто не способен им повредить. Вот почему, кто хочет силы, хранит ее с помощью слабости. Скопление мягкости дает твердость; скопление слабости дает силу. Наблюдение за тем, что скапливается, дает знание границ счастья и несчастья. Сильный побеждает неравного себе, // а если встречает равного, то силы уравновешиваются. Мягкий же побеждает превосходящего, и силы его неизмеримы.

Войско сильное погибает, дерево крепкое ломается, щит прочный раскалывается, зубы тверже языка, а гибнут раньше. Потому что мягкое и слабое – костяк жизни, а твердое и сильное – спутники смерти.

Цюй Боюй[107] в пятьдесят лет понял, что сорок девять прожиты в заблуждении. Отчего так? Тому, кто впереди, трудно достается знание, а тот, кто позади, легко добивается успеха. Передние взбираются наверх сами, а задние за них цепляются. Передние прокладывают след, а задние в него ступают. Передние проваливаются в яму, а задние могут рассчитать. Передние терпят поражение, а задние могут его избежать.