Протокол «Сигма» - Ладлэм Роберт (2008)

— Поставил бы? А если нет?

— Во всяком случае, когда я рассказала ему об этом деле, он не проявил к нему никакого интереса.

Но если он вздумал проверять ее? Было ли это возможно?

— Ладно, но в таком случае кто же это такой? — осведомился Хайслер.

— Кто вы такой? — снова спросил Юрген Ленц; теперь на его лице начал появляться испуг. — Вы не друг Уинстона Рокуэлла.

— Пожалуй, не совсем, — признался Бен. — Я имею в виду, что знаю его по работе, которой мне пришлось заниматься. Меня зовут Бенджамин Хартман. Мой отец Макс Хартман. — Он снова пристально всмотрелся в Ленца, чтобы не пропустить его реакции.

Ленц посмотрел в сторону, и в следующее мгновение выражение его лица смягчилось.

— Помилуй бог, — прошептал он. — Я сразу должен был заметить сходство. То, что случилось с вашим братом, было просто ужасно.

Бен вдруг почувствовал боль, как будто его ударили в живот.

— Что вам известно?! — выкрикнул он.

Полицейская рация щелкнула и заговорила.

— Korporal, wer ist das?[29]

— Kerne Ahnung[30].

— Keiner van uns, oder?[31]

— Richtig?[32]

Теперь и другая команда захотела узнать, входит ли “Пежо” в число машин, выделенных для наблюдения, а Хайслер подтвердил, что понятия не имеет о том, откуда она взялась. Он достал с заднего сиденья монокуляр ночного видения и поднес к глазу. Уже стемнело, и неопознанный автомобиль стоял без огней. Поблизости не было ни одного уличного фонаря, так что разглядеть лицо водителя машины было невозможно. “Прибор ночного видения — отличная идея”, — подумала Анна.

— Он закрывает лицо газетой, — сообщил Хайслер. — Бульварная газетка. “Die Kronen Zeitung” — вот и все, что удалось разглядеть.

— Вряд ли парню легко читать газету в такой темноте, верно? — сказала Анна. И подумала: Может быть, Ленц-младший уже мертв, а мы все сидим здесь, ожидая неведомо чего.

— Не думаю, что он получает много удовольствия от чтения. — Хайслер с готовностью подхватил ее шутку.

— Можно, я посмотрю?

Он вручил ей монокуляр. Впрочем, Анна тоже не увидела ничего, кроме газеты.

— Совершенно ясно, что он старается спрятать лицо, — согласилась она. Что, если он действительно из Бюро? А это наводит на размышления. — Вы позволите воспользоваться вашим мобильным телефоном?

— Будьте любезны. — Полицейский протянул Анне свой громоздкий “Эрикссон”, и она набрала номер американского посольства в Вене.

— Том, — сказала она, когда Мэрфи взял трубку, — это Анна Наварро. Скажите, вы ведь не отправляли никого в Хитцинг, да?

— Хитцинг? Это здесь, в Вене?

— В связи с моим делом.

Недолгое молчание в трубке.

— Нет. Ведь вы же меня об этом не просили, верно?

— Ну, а здесь кто-то присоединился к моему патрулю. Думаю, что никто в вашем аппарате не взялся бы проверять меня, не посоветовавшись предварительно с вами?

— Они знают, что лучше бы им так не поступать. К тому же, насколько мне известно, все мои находятся на месте.

— Благодарю вас. — Она нажала кнопку отключения и вернула телефон Хайслеру. — Странно.

— В таком случае кто же сидит в этом автомобиле? — озадачился Хайслер.

— Могу ли я спросить, почему вы решили, что я из ЦРУ?